Павел Басинский побывал в описанной Максимом Горьким нижегородской ночлежке
— Если услышите, что Горький писал пьесу «На дне» в бугровской ночлежке, не верьте, — сказал экскурсантам на пороге того самого ночлежного дома на Скобе Александр Сериков, сопредседатель правления благотворительного фонда (БФ) «Земля нижегородская».
Среди них был и Павел Басинский, обозреватель отдела культуры «Российской газеты», автор документального романа «Горький: страсти по Максиму» (его еще называют «самой нестандартной биографией писателя»), приехавший по приглашению БФ и председателя думы Нижнего Новгорода Олега Лавричева. 28 марта Басинский участвовал в открытии 40-й Международной научной конференции «Горьковские чтения» и прочел открытую лекцию для нижегородских педагогов, а накануне «опустился на дно»: побывал в бугровской ночлежке, прошелся по району босяцкой Миллионки, посмотрел самую известную горьковскую пьесу в драмтеатре.
Ночлежный приют для людей, прибывающих на поденную работу (так официально назывался дом, построенный купцом Николаем Бугровым), стал своеобразной социальной границей. Если встать на крыльце лицом к Волге, то по левую руку будет богатая Рождественская с банками, магазинами, ресторанами, гостиницами, принадлежавшими купцам-миллионщикам, а по правую — переулки с торговыми названиями, в которых некоторые дома и квартиры сдавались под ночлег бездомным работникам. Переночевать там можно было за три копейки на полу, за пять — на полатях.
— Горького как писателя интересовали два социальных слоя: купцы-миллионщики и босяки. И он находил, между прочим, что-то общее между ними, — говорит Павел Басинский. — И это идет отсюда, из Нижнего Новгорода.
Бугровская ночлежка была бесплатной для постояльцев. Каждому из них в ней давали кружку кипятка и фунт хлеба. Кстати, по первоначальному проекту предполагалось, что в ночлежном доме могут разместиться 490 мужчин и женщин. А на самом деле еженощно там находилось до 1250 человек.
Взамен за заботу постояльцы должны были выполнять требования, написанные на фасаде здания: «Приходить трезвыми, водки не пить, табак не курить, песен не петь, вести себя тихо». Прием ночлежников заканчивался в 9 часов вечера, а в 7 утра их выдворяли, чтобы провести, как сказали бы сейчас, «санитарную обработку».
Рассказывают, что Алексей Максимович якобы обращался к Бугрову с просьбой сдвинуть время выпроваживания на пару часов хотя бы зимой. Но купец не согласился — не успеют все помыть и почистить. И будто бы именно после отказа писатель пошел к другому миллионщику — Дмитрию Сироткину, владельцу здания неподалеку, в котором появилась знаменитая чайная «Столбы».
Сейчас в бугровской ночлежке идет ремонт — ей возвращают исходный внутренний вид. Руководитель работ говорит, что собственник здания размышляет о возможном использовании. Александр Сериков предлагает отдать дом под музей, советник губернатора и экс-министр культуры региона Сергей Горин с ним согласен.
Правнук и тезка великого писателя Максим Пешков тоже заглянул в бугровскую ночлежку, он хочет, чтобы будущее дома было связано с именем его предка.
— Здесь можно было бы каждое помещение оформить по пьесам и рассказам Горького, — говорит он. — Думаю, людям интересно оказаться «внутри» литературных произведений.
Павел Басинский в своих предположениях более конкретен.
— Я не музейщик, но если воссоздать идентично ночлежку и связать ее с пьесой Горького, это будет безумно интересно, — считает он. — Одно дело смотреть на боярские палаты или дворцы, а другое дело — ночлежка. Я бы даже предложил кое-кому там переночевать. Не за три копейки, конечно.
Фото: Валерио Патрукко
Текст: Андрей Чугунов
Российская газета — Неделя — Приволжье
30.03.2022
