Монолог художника. Татьяна Холуёва. Мое Започаинье
Холуёва Татьяна Георгиевна – скульптор, заслуженный художник РФ, заслуженный деятель искусств Российской Федерации, почетный гражданин Нижнего Новгорода, профессор кафедры дизайн-проектирования и изобразительных искусств ННГАСУ, член Союза художников России, автор многих монументальных работ, украшающих улицы, площади, фасады домов Нижнего Новгорода и Нижегородской области.
Творения Татьяны Холуёвой – памятник А.С. Пушкину у центрального входа в Нижегородский государственный академический театр оперы и балета; памятник инженеру-конструктору судов на подводных крыльях Р.Е. Алексееву на Юбилейном бульваре; конная композиция с Георгием Победоносцем на территории выставки оружия в Нижегородском кремле; мемориальный комплекс «Тане Савичевой и детям войны посвящается» в Шатках Нижегородской области, а также мемориальные доски выдающимся нижегородцам.
Моя жизнь в Започаинье началась в конце 1964 года, когда я, выпускница МВХПУ, отлично окончившая факультет монументально-декоративной скульптуры, приехала по распределению вместе с семьей в Горьковские художественно-производственные мастерские Худфонда РСФСР.
Мне предоставили мастерскую, которая размещалась в здании бывшей Сергиевской церкви по адресу: улица Урицкого (ныне Сергиевская), 25а. Место это встретило меня довольно сурово. Была холодная зима. В предоставленном помещении (30 кв. метров и 5 метров высотой), длинном, узком, заполненном хламом, не было ни света, ни тепла, ни воды, только грязные стены, три узких окна и входная дверь.
Свой первый «заказ» – портрет Ленина для Ферганы – я выполняла в просторной и обустроенной мастерской заслуженного художника Павла Ивановича Гусева – хорошего художника и человека, который был моим соседом по мастерским и которому я очень благодарна за внимание и поддержку. Павел Иванович тогда куда-то уезжал надолго и предложил мне поработать в его мастерской, его глиной и на его станке. Помню, как затопила его большую печку.
К шести часам вечера я всегда торопилась забрать сына из детсада, а жили мы сначала в Сормове на Светлоярской улице. Добираться до работы приходилось на трех автобусах, и на это уходило много времени. В тесном транспорте знакомилась с горьковчанами, их речью на «о», непонятным частым словам «чай», «мыза» и «без двадцать»… Не могла привыкнуть к привычке «влезать» в автобус, а не садиться по очереди (кто сильней и быстрей – тот и поедет). Зато утром до мастерской шла не спеша от речного вокзала через улицу Маяковского, по Почтовому съезду, где когда-то давно мальчик Алеша Пешков катался на санках, рассматривала домик Каширина, знакомилась с историей Започаинья.
При мне сносили все деревянные дома по набережной Федоровского до улицы Гоголя, остались лишь Ломоносовская школа, каменные палаты Пушниковых XVII века и наша Сергиевская церковь. В те годы в ней размещались службы администрации ГТПК – столярный цех, багетная, форматорская, склад и три скульптурные мастерских: П.И. Гусева, Л.Ф. Кулаковой и моя.
Помню рассказ пожилого формовщика Федора Тарасовича о том, что до войны приходила старая женщина и сожалела, в каком же безобразном состоянии находится церковь, на строительстве которой работал ее муж; с ее слов, некоторые росписи на стенах выполнялись по картинам художника Билибина. Со временем я обжила помещение мастерской, располагавшееся в правой апсиде алтарной части храма, – провела свет, купила глины 4,5 тонны, обзавелась станками, научилась сырыми дровами топить дырявую печку.
Однажды, убирая грязные наросты побелки и находясь довольно высоко от пола, поскольку была на лестнице, я обнаружила на стене цветной палец ноги. Стала осторожно отмывать дальше: появилась босая нога, рядом – вторая, одежда, и постепенно за рабочий день я отмыла 2,5-метровую фигуру святого Назария в окружении красивого орнамента. Я была очень обрадована находке. По стилю письма святой Назарий действительно похож на почерк Билибина.
Позже, когда бывал в нашей церкви владыка Николай, он радовался изображению и говорил, что у меня появился добрый покровитель Назарий.
Действительно, было легче входить в холодную мастерскую, где зимой в помещении было не более 10 градусов. Работать, когда тебя благословляет крестом босоногий юноша, было уже не так холодно. Зато летом в мастерской была прохлада. По-доброму действовал Назарий и на приходящих ко мне людей. Особенно радовались школьники из Надыма из дружины имени Тани Савичевой (таких отрядов было много по всему СССР), которые были в гостях в моей мастерской. Мы потом долгие годы переписывались с ребятами. Когда в Шатках местными школьниками – «красными следопытами» была найдена могила Тани, в 1981 году я работала над надгробием: скульптурный портрет девочки и страницы ее дневника. Когда в центральных газетах прошла эта информация, то со всей страны на Горьковское телевидение в редакцию молодежной программы «Факел», в Шатки, ко мне полетели весточки с предложениями сделать большой общий памятник Тане Савичевой и детям войны. Спустя годы эта идея была воплощена. Это был поистине народный памятник, потому что родился он из самой гущи народа. Мемориальный комплекс «Тане Савичевой и детям войны посвящается» был установлен в Шатках в мае 2010-го – в год 65-летия Победы в Великой Отечественной войне.
В 80-е годы службы ГТПК переехали в новое здание на ул. Горького, 20а, а все помещения Сергиевской церкви были отданы художникам под индивидуальные мастерские. Первый этаж передали скульпторам – тогда к нам присоединились еще И.И. Лукин, В.Н. Каштанов, керамисты Гришины. На втором этаже поселились художники: ветеран Великой Отечественной войны М.В. Уткин, Л.Ф. Шаболдин, В.И. Рекин, П.В. Миляев, В.Н. Ушаков, Завро Бебришвили, А.А. Стариков. Жили все мирно, между нами царило взаимопонимание и общая забота по содержанию здания и двора, к этому времени уже появилось центральное отопление.
Я проработала в мастерской, располагавшейся в Сергиевской церкви, 40 лет. В эти десятилетия был нелегкий труд скульптора – тонны перерабатываемой глины, металлические каркасы, рубка камня, работа по дереву и гипсу. А результаты этого труда – успешное участие в разных выставках: всесоюзных (Москва), российских (Москва), межреспубликанских, региональных, обменных и во множестве других, установка памятников в Горьком, области и других городах, поздравления, цветы. За эти годы мою мастерскую посетили сотни людей разных профессий, возрастов и национальностей, и почти у всех был один вопрос – как выносят скульптуры через эту маленькую дверь, потому что входить с улицы в мастерскую можно было только согнувшись.
Бывали в мастерской и постоянные четвероногие «гости»: любимец наших художников Полиграф Полиграфыч (дворняга-полутакса, черный, как типографская краска) с подружкой Машей, дворовой кошкой. Ее котят вынянчивал и воспитывал Полиграф Полиграфыч. Они приходили ко мне охотиться на крыс – гоняли их здорово, но ни одной не поймали, зато обедали домашним.
Приходили ко мне и незнакомые люди с подарками: один как-то принес «коня» – удивительно похожую на лошадиную голову часть бревна, другой посетитель был дважды, сначала посмотрел, как работаю, а через неделю принес мне большой (0,8 м) и удобный алюминиевый циркуль: «Сам сделал, это тебе». Я обрадовалась, спросила, сколько стоит, а человек обиделся: «Это подарок, работай». Тот даритель даже не хотел назвать свое имя.
А как-то ребятишки-школьники влезли ночью ко мне в мастерскую, сорвав замок, и поджигали гипсовые скульптуры – украсть-то было особенно нечего, взяли по мелочи кое-какие инструменты.
Приходили в мастерскую руководители города и области принимать «памятники» в глине для дальнейшего литья, посещали по заданиям корреспонденты газет и телевидения.
А однажды из области 27 апреля приехали «заказчики», для которых нужно было слепить и установить на площади в селе «Солдата с автоматом» ко Дню Победы – к 9 Мая… Много чего происходило за 40 лет жизни в Сергиевской церкви. Именно жизни, так как большую часть суток я проводила в мастерской (труд скульптора не быстрый), и когда сын был маленький, мы с ним работали вместе. Потом, когда он вырос, мы работали уже «в четыре руки».
Случались и очень серьезные испытания, когда было совсем мало времени на выполнение скульптуры. Когда лепили композицию Георгия Победоносца для Нижегородского кремля, то работали три месяца по 17 часов в сутки. Сын Саша брал на себя большую нагрузку, мы работали на лесах, на высоте, и он дважды падал вниз на каменный пол от усталости. Я слышала звук, но боялась смотреть вниз. Слава Богу, святому Сергею Радонежскому, святому Назарию – сын остался жив и ничего себе не сломал.
Время испытывало меня на крепость и при вселении в мастерскую, и в период, когда художников выселили, так как здание в начале XXI века было передано епархии. Тогда я на месяц с сердечным приступом попала в больницу. Потом администрация города предоставила мне под мастерскую однокомнатную квартиру на 4-м этаже дома рядом с Лыковой дамбой, где есть свет, тепло, вода и даже туалет. При переезде крупные скульптуры пришлось раздавать, с собой брали только самое необходимое. Всю глину отдала в скульптурную мастерскую ННГАСУ, где на кафедре дизайн-проектирования и изобразительных искусств мы преподаем с сыном больше 20 лет.
Как неразрывно моя жизнь в Нижнем Новгороде связана с духом Започаинья, так же я связана с маршрутом трамвая № 2 (из дома на работу – и обратно). Почти за 60 лет катания по городскому трамвайному кольцу многое изменилось – на месте старых построено множество новых домов, даже кварталов. Отрадно, что Ильинская улица почти сохранила свой облик. Моим знакомым, посещающим Нижний Новгород, нравится сохранившийся стиль и дух стариной купеческой улицы.
Я наблюдаю за городом и вижу, как он меняется. На улицах появилось множество легковых автомобилей, возникают частые пробки. Изменились и люди на улицах, в общественном транспорте. В трамвае № 2 много красиво одетых, ухоженных пассажиров, но чаще слышна ненормативная лексика. Как я замечаю, у большинства молодых пассажиров, вошедших в трамвай, теперь, видимо, больные ноги, поэтому они стремительно желают сесть, а потом или спят, или заняты смартфонами, или неотрывно смотрят в окно. Вот это грустно. Реже встречаются молодые люди (и я их уважаю), замечающие пожилых и больных, так как и сама лет до 75 уступала место более нуждающимся. И, как бы сказал мой дедушка, родившийся в 1885 году, «теперь стало больше черствых людей», даже по сравнению с веком двадцатым. Но это частности.
Жизнь нашего города богатая, интересная, сложная, наполненная успехами, достижениями и победами. Очень справедливо, что за большие заслуги перед Отечеством Нижний Новгород удостоен высокого звания «Город трудовой славы», а значит, и каждый городской район имеет к этому прямое отношение.
В Нижнем Новгороде, как и в Започаинье, жили и творили добрые дела замечательные, выдающиеся земляки, над образами которых, благодаря судье, я с удовольствием работала…
Очень хочется пожелать в год 800-летия, чтобы Нижний Новгород всегда сохранял свою неповторимую индивидуальность, «лица необщее выраженье», характерное не только своим прекрасным ландшафтом и двумя великими реками. Убеждена, что долг каждого нижегородца, чем бы он ни занимался по профессии, – передать следующим поколениям родной город красивым и самобытным, бережно сохранив все ценное, что сберегли для нас предыдущие поколения. Мы все ответственны перед историей и потомками. И нужно помнить, что «по делам твоим да будет тебе».
